У стенда «
Мастерской Александра Рукавишникова» мы некоторое время общались с Александром aka тень. Пару ножевых баек спустя, мы увидели, как к своему стенду подошла
Тина Анатольевна Рукавишникова. После знакомства и обмена любезностями мы хотели приступить непосредственно к интервью. Однако первым делом нам был показан нож, сделанный руками ещё самого Александра Рукавишникова. Нож этот принадлежит человеку, который им постоянно работает. Даже, по словам Тины Анатольевны, легко рубил им дерево. Клинку из HLS – хоть бы хны. Сфотографировав нож, мы стали слушать рассказ Тины Анатольевны о грядущей судьбе ножа.
Тина Рукавишникова: Сейчас мы его протравим, приведём в порядок.
Леонид Миндолин: А травить зачем?
Т.Р.: Травить – чтобы не было пятен. Посмотрите, какое мы травление придумали! Вот булат. Это, правда, карбид. Но мы уже HLSку попробовали травить, и чтобы металл не окислялся и пятна такие не выходили мы делаем такое травление.
Л.М.: А эти узоры на рукоятях из чего? Перламутр и серебро?
Т.Р.: Да, перламутр, серебро и немножко мельхиора.
Л.М.: Хорошие, ухватистые ножи… За какую цену сейчас обыватели могут позволить себе купить ножи Рукавишникова?
Т.Р.: От 10 000.
Л.М.: А верхняя планка?
Т.Р.: Примерно до 300 000. В зависимости от того, чего человек хочет.
Л.М.: Не устаю восхищаться эргономикой этих ножей!
Т.Р.: Это верно подмечено, потому что последние два-три года с ножами работы шли именно по эргономичности. Именно этот термин применялся в их отношении.
Л.М.: Лично мне термин «эргономичный» больше нравится, поскольку у меня не все ножи «ложатся» в руку. Но если возьмёшь и почувствуешь, что нож становится чуть ли не единым целым с рукой – тогда да…
И тут к стенду Тины Анатольевны подошёл
Мухтарбек Кантемиров. Поэтому мы ненадолго прервались и поговорили с Мухтарбееком Алибековичем, но не о ножах, а о фильме «Не бойся, я с тобой 1919». А потом и вовсе не стали мешать беседе госпожи Рукавишниковой с «лучшим мужчиной Осетии» и продолжили интервью чуть-чуть попозже. Разговор зашёл о
15-летнем юбилее «Мастерской Александра Рукавишникова».
Л.М.: Тина Анатольевна, расскажите, с какого именно момента отсчитываются эти 15 лет? С начала творческой деятельности?
Т.Р.: С момента регистрации фирмы. Творческая деятельность началась значительно раньше. Просто 4 апреля Саша Рукавишников зарегистрировал ИП «Рукавишников». Это и есть официальное число регистрации фирмы, которая занимается производством ножей. В этом году как раз и будет 15 лет с этого момента.
Л.М.: Помимо конкурса, который Вы на «Клинке» проводите, будут ли запланированы какие-то ещё мероприятия:
Т.Р.: Запланированы. Там будет поварское шоу с нашим ножом. В принципе может быть будет какая-то пресс-конференция для журналистов. Если есть какие-то вопросы животрепещущие – я готова на них ответить.
Л.М.: Мы сами читали, слышали, знаем про ножи Рукавишникова и про самого Мастера непосредственно. Что ещё спросить – я даже не знаю. Человек был знаменитый, делал замечательные ножи…
Т.Р.: Мы продолжаем это дело. Всё, что было создано Сашей - самое главное – это было придумать дизайн. То есть Саша вошёл на рынок и, никому не мешая, как человек думающий, творческий, художник, ювелир, металлург, аккумулировал всё, что есть на рынке. Изучил. И придумал то, что теперь стало узнаваемо. То, что стало ножами Рукавишникова. Казалось бы, невозможно ничего уже было придумать. Это очень сложно, потому что ножи – это такая маленькая тема, такой узкий сегмент. Очень сложно что-либо придумать ещё. Но он придумал тот самый дизайн, про который говорят: «Это да, это – ножи Рукавишникова». При том, что вроде бы и финки у всех одинаковые, вроде бы и ножи с упором – похожие. Но! Его стиль основан на колоссальном опыте. Он владел порядка сорока специальностями. Всё, что касается металлургии – он знал от и до, что такое металл. Обращался с ним «на ты». Пятнадцать лет ювелирки, которой он занимался – это был не просто заработок, это было хобби. Ему это нравилось. Все Химки ходили в его украшениях. Серёжки, колечки, гарнитуры – он же художник к тому же был. Раньше эта тема не поднималась никогда, но сейчас мы можем об этом говорить. У меня осталось кольцо, отлитое лично им. Есть несколько вещей, созданных лично им в одном экземпляре. Авторские работы, достойные международных выставок. Но он пошёл дальше, поскольку он из семьи оружейника и свой первый самозарядный пистолет он сделал в седьмом классе и вырос на полигоне, конечно в итоге всё аккумулировалось и превратилось в то, что теперь называется ножами Рукавишникова. Это уже классика, мы от этого отступаем очень неохотно, но делаем шаги, разные эксперименты, поскольку опыт – великая вещь …
Л.М.: Тина Анатольевна, вот Вы сказали, что у Александра Рукавишникова был свой неповторимый стиль, который он выработал, с которым он пришёл и занял свою нишу. Для тех, кто ни разу не видел ножи Рукавишникова – в двух-трёх словах опишите, пожалуйста, характерные отличительные черты, по которым человек, взглянув на нож, может сказать – «Да, это нож Рукавишникова».
Т.Р.: На самом деле про отличительные черты – это нужна целая лекция. Если в двух словах – есть определённая эргономика всего ножа. Когда потихоньку из года в год оно трансформировалось, поскольку сам, будучи охотником, причём – крутым охотником, охотившись в России на всё, что есть, он выверял всё до миллиметра – и ширину клинка, и длину клинка, и спуски, и форму рукояти. Всё это трансформировалось с течением времени. Всё началось раньше 97-го года. Стало понятно, что можно делать небольшой «поток». Именно небольшой. И сейчас нет «потока». Сейчас сорок-пятьдесят ножей в месяц, потому что это штучная всё работа. Он как была, так и останется штучной. Не на копире рукоятки, а вручную, чтобы оставить эти самые доли миллиметров, которые съедает копир, делая рукояти, как близнецы. А когда по шаблону – эти доли миллиметров «гуляют». И одна и та же модель может ложиться в руку, точно такая же – уже ложится меньше. И на нашем большом плакате очень символично – редкий кадр – он сидит и в руках у него – ЕГО нож. Он обычно своими ножами не работал. Здесь мы за ним все как за каменной стеной с собачкой нашей. И он им режет лисички. Перед ним – корзина с лисичками.
Василий Слиган: А вот картины, которые у Вас на стене висят – это его работы?
Т.Р.: Нет, это не его работы. Это просто картины моих друзей и мне хочется им помочь. Насколько я могу – я занимаюсь меценатством. Потому что Саша если мог помочь… Да даже если и не мог – он старался выкрутить себя так, чтобы помочь. Даже ели не мог. Вот такое жизненное кредо. Поэтому столько людей он обогрел… Очень многим людям он по жизни помог. Себе даже в ущерб. Своему сну, своему здоровью, своим интересам… Человек не нашего века. Даже не прошлого, а, скорее, позапрошлого века…
Л.М.: А может будущего, которое когда-нибудь наступит.
Т.Р.: Да, может и наступит. А таких людей больше нет.
В.С.: Это так же как полгода назад (на осеннем «Клинке» 2011, прим. ред.) Леонид впервые увидел дядю Мишу, он потом три дня ходил, весь светился, от него прикуривать можно было.
Л.М.: Да ладно…
В.С.: Он весь светился. Ведь человек – легенда – ему столько лет, а с ним общаешься и казалось бы…
Л.М.: То есть знаменитость, очень много регалий, и такой вот простой в общении и такой светлый человек… От него действительно такая тёплая энергетика душевная исходит…
Т.Р.: А мы с ним родились – я семнадцатого февраля, а он – восемнадцатого. Что ещё могу сказать?.. Я думаю, что Саша всё это видит, Саша с нами, потому что состояния, что его нет – у меня не было никогда. То есть это было страшное горе, но когда всё улеглось, я всё время ощущаю его присутствие. А поскольку все-таки доказано и не нами, что другое измерение или мир – он есть, он существует. И я верю свято, что мы когда-то там увидимся все. Единственное, что они нам никаких знаков подавать не могут оттуда. При этом я всё равно ощущаю, что он мне помогает. Его присутствие – оно есть. Он не ушёл, не бросил меня.
Л.М.: Не зря говорят, что мастер живёт в своих творениях.
Т.Р.: На самом деле мы очень стараемся. Пришли творческие люди, например Андрей Кириллов – наш сборщик. Нашёл его Саша. То травление, что вы видите – это его рука. Он очень хочет быть достойным имени. При этом младший сын, тоже Александр, тоже Рукавишников, уже собрал своё ножик. Есть такая преемственность. И конечно он хочет, стремится, но ему пока 14 лет.
В.С.: Кстати Вы сказали, что младший сын тоже начал… Вопрос такой: выставка «Арсенал», весна 2012 года…
Л.М.: Да, представьте, какие ножи Вы бы представили
на выставке через 100 лет?
Т.Р.: Я думаю, что Саша, будучи очень прогрессивным человеком, обязательно бы вобрал все новые технологии, все новые стали, всё, что современная жизнь предоставляет нам нового. Наверное, даже сохранив традиции, ножи были бы новыми. Но это был бы тот самый рукавишниковский дизайн. Может быть изменились бы какие-нибудь стали, поскольку время идёт вперёд. Но тот самый дизайн, на который ушло почти 15 лет без малого, он остался бы. Я думаю, что за 100 лет человек не превратится в монстра. Рука какая была, такой и останется. Каким был человек, таким он и будет. Поэтому я думаю, что сама форма очень сильно бы не поменялась. Та самая идеальная форма, которая радует глаз. Разве что поменяется материал рукояти или металл, который, допустим, не будет никогда ржаветь.
В.С.: Тогда до встречи на «Арсенале» 2112.
Т.Р.: Будем с нетерпением ждать этой встречи!
Л.М.: Спасибо за интервью, Тина Анатольевна!
В принципе добавить тут нечего. О самом мастере было сказано точно и полно. Кто видел его ножи – уже никогда их не спутает с другими. А кто не видел – посмотрите на наших фото! ;)